Многодневное голосование «может прижиться» и после окончания пандемии, «если будет такой запрос общества», заявила 23 декабря журналистам председатель Центризбиркома Элла Памфилова. «Главное условие, чтобы ни у кого не вызывали недоверие результаты», – добавила она.

По словам Памфиловой, с учетом возможностей ЦИК и регионов решено, что дистанционное электронное голосование (ДЭГ), т. е. голосование через интернет, будет использоваться в 2021 г. на выборах в Госдуму, но в 5–7 регионах: «Если раньше я говорила, что их может быть не более 20, то сейчас мы их сократили по целому ряду факторов, параметров». При этом электронное голосование в масштабах всей страны может быть осуществлено в кампанию 2024 г., сказала она (в 2024 г. должны пройти президентские выборы).

Многодневное голосование впервые применили летом 2020 г. как «временную меру» в связи с коронавирусом во время общероссийского голосования по изменению Конституции, в сентябре его использовали на региональных выборах. На голосовании по изменению Конституции в Москве и Нижнем Новгороде уже использовали ДЭГ, в сентябре его использовали в Курской и Ярославской областях на довыборах в Госдуму.

По данным проведенного в июле 2020 г. после голосования по Конституции опроса ВЦИОМа, 50% одобряют предоставление возможности голосования через интернет, 46% не одобряют. При этом 53% респондентов говорили, что готовы были бы попробовать проголосовать по интернету, 45% не стали бы этого делать. Среди плюсов такого голосования опрошенные называли возможность проголосовать, не выходя из дома, а среди минусов – простор для фальсификаций.

Электронное голосование пока использовали только на отдельных территориях, поэтому людям, которые с ним не сталкивались, его сложно оценить, говорит руководитель практики политического анализа ВЦИОМа Михаил Мамонов. Скептическую оценку гражданами онлайн-голосования он объясняет тем, что люди с ним почти не сталкивались. По словам Мамонова, доверие граждан также ограничивает возможность неправомерных действий в интернете, но у голосования обнаруживается и «преимущество – удобство и доступность технологии». «Сейчас делать вывод о применении этой технологии преждевременно, требуется разъяснение процедур, на это надо время, и тут ЦИК действует достаточно планомерно», – считает Мамонов.

«Доказать манипуляцию с результатом [при электронном голосовании] невозможно, – говорит глава Политической экспертной группы Константин Калачев. – Но и обратное [отсутствие манипуляции] доказать тяжело». Он напомнил, что в 2019 г. в столице во время эксперимента с электронным голосованием через портал госуслуг оппозиционный кандидат в депутаты Мосгордумы Роман Юнеман победил в обычном голосовании на избирательных участках, но проиграл в электронном.

Юнеман провел опрос 200 избирателей, голосовавших с помощью портала госуслуг, и заявил, что больше половины из них в его округе являются бюджетниками, некоторые из них голосовали за конкретного кандидата, опасаясь начальства. «Доверия таким образом не прибавилось, – говорит Калачев. – Но если много умных и профессиональных людей четыре года будут рассказывать про «блокчейн» и про то, что подтасовать ничего невозможно, рано или поздно это может поднять доверие к процедуре».

При этом доверие к процедуре связано с доверием к власти, а власть «не должна растерять доверие немолодых избирателей» во время электронного голосования: «А поколенческий и мировоззренческий раскол уже есть. Как есть архаичное и прогрессивное сознание». При этом, считает Калачев, сама по себе смена поколений – в пользу применения новых технологий, но молодежь ничего «на веру не принимает» и проблемы с легитимизацией результатов выборов возникают именно у молодежной аудитории вне зависимости от процедуры голосования.