Кунцевский районный суд Москвы приговорил студента ВШЭ Егора Жукова к трем годам условно за публичные призывы к экстремистской деятельности в интернете: по мнению суда, в  этих обращениях отчетливо прослеживается мотив политической ненависти и вражды к действующей власти «как источнику бед населения». Главным доказательством его вины стало экспертное заключение, подготовленное сотрудниками Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ Александром Коршиковым и Анной Осокиной. Слушать других экспертов суд отказался.  

В основу обвинения легла книга американского политолога Джина Шарпа о 198 методах ненасильственной борьбы, которую цитировал в своих видеороликах Жуков. Некоторые из перечисленных в книге методов (отказ от уплаты налогов, изготовление фальшивых документов, препятствование работе учреждений, мятеж и изготовление фальшивых денег) подпадают под определения статей российского Уголовного кодекса, считают эксперты. Вообще-то сам Жуков  говорил только о формах экономического бойкота – таких, как снятие денег со счетов государственных банков, предупредительные закупки стратегически важных товаров и чрезмерная загрузка административной системы подачей жалоб и петиций. Но его слова о том, что нужно хвататься за любые формы протеста, «безусловно свидетельствует о призывах к осуществлению экстремистской деятельности против государства как политико-территориальной суверенной организации публичной власти которую... народ осуществляет в том числе через органы государственной власти и олицетворением которой являются представители действующей российской власти», провозгласила судья Светлана Ухналева. При этом она уверенно причислила представителей действующей власти к социальной группе, в отношении которой возможны преступные действия по мотивам политической ненависти или вражды. Подтверждение вины Жукова суд также увидел в его образовании: будущий политолог безусловно осознавал общественную опасность своих действий, предвидел и желал наступления общественно-опасных последствий, заявила судья. 

Жуков стал одним из первых фигурантов дела о массовых беспорядках. Его задержали после несогласованной акции у мэрии Москвы, которая прошла 27 июля. Впоследствии уголовное преследование по статье о массовых беспорядках в отношении него было прекращено, но практически сразу же Жукову предъявили обвинение в публичных призывах к экстремизму.

В случае с Жуковым все довольно прозрачно, уверен директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский: его задержали по ошибке, а когда выяснилось, что на видео не он, решили быстро найти что-нибудь еще. И тут следствие подвела сложившаяся за годы уверенность в том, что по обвинению в экстремизме можно привлечь любого, отмечает эксперт. Принято считать, что обвинение по 280-й статье – очень легкое, потому что нет высказывания, которое нельзя было бы признать экстремистским при должной степени усердия и наличии подходящего эксперта. Но в случае с Жуковым это оказалось непросто: он не только не призывал к насилию, но и в каждом случае специально оговаривал мирный характер протеста. Тем не менее приговор вынесен обвинительный, напоминает Верховский. Да, приговор условный, но по этой статье вообще редко сажают, продолжает Верховский. Хотя участие в любом митинге теперь может грозить Жукову тюрьмой: буквально на днях активисту Марку Гальперину, также осужденному по 280-й статье УК, заменили условный срок на реальный – за административные правонарушения, допущенные во время испытательного срока. 

Руководитель «Агоры» Павел Чиков отмечает, что это, пожалуй, первый случай, когда ярко выраженное публичное недовольство властью объявляется преступлением: до сих пор водораздел все-таки проходил между насилием и ненасилием. Случай, правда, нерядовой, отмечает он, – арестованным Жуков уже был и ему пришлось искать статью. Но в результате дело Жукова криминализирует призыв к именно ненасильственным политическим изменениям. Это несет определенный месседж обществу:  осознанный протест с призывом к политическим изменениям является преступлением вне зависимости от того, насколько он политкорректно сформулирован. И все это происходит на фоне многочисленных административных дел об оскорблении власти, напоминает эксперт.