Отчаянные попытки Кремля спасти свою «партию власти» вполне могут завершиться ничем. Символ «Единой России» получил в 2018 году тяжелейшую рану от своего создателя, и всё, что пока может делать для него Кремль — это не давать добить его окончательно. Но раненый зверь может умереть и сам — просто от потери крови. Рана, нанесенная «пенсионной реформой», слишком глубока.
Когда летом 2018 года Путин выступил с идеей повышения пенсионного возраста, Кремлю наверняка казалось, что время для этой заведомо крайне непопулярной затеи выбрано очень удачно. В самом деле: президентские выборы на тот момент только что прошли, а до ближайших общефедеральных выборов — в Государственную Думу — оставалось еще более трех лет. Таким образом, у населения просто не было никакой возможности повлиять на «пенсионную реформу»: оно не могло ее ни остановить, ни заблокировать, ни, тем более, отменить.
Регионы просят огня
Правда, попортить кровь кремлевской администрации избирателям все же удалось: уже ближайшие региональные выборы — осенью 2018 года — получились для Кремля едва ли не самыми «протестными» за последние 15 лет: сразу в четырех регионах страны вдруг не сработала доселе бесперебойная система «выборназначения» ставленника Москвы на губернаторский пост: во Владимирской области, Республике Хакасия, Хабаровском крае и Приморском крае сначала случился второй тур (событие уже экстраординарное!), а потом и вовсе провал: кандидаты «от Путина» проиграли. В Приморском крае пришлось даже устраивать совсем неприличный «третий тур» голосования, не допускать до участия в нем победителя отмененного второго тура — в общем, продавливать нового «системного» кандидата буквально коленом. И для всех наблюдателей было очевидно, что неприятности Системы неслучайны: люди «мятежных» регионов пользовались подвернувшимся случаем, чтобы выразить свое «фе» центральной власти прежде всего за пенсионную реформу.
Поэтому к новому туру региональных выборов в текущем 2019 году власти готовились особенно тщательно, старались всячески «учесть уроки» прошлого года. Внешне всё прошло гладко (новых вторых туров нигде не случилось), однако цена этой гладкости оказалась весьма высокой: фактически Кремлю пришлось пойти на максимальное удушение конкуренции в губернаторских выборах, вплоть до недопуска к участию даже «системных» кандидатов от КПРФ и ЛДПР. И все равно полыхнуло, на этот раз в самой что ни на есть цитадели «стабильности» – Москве (ставшие знаменитыми московские «летние протесты»). Неспокойно было и во второй столице — Питере: там технологам от АП пришлось экстренно снимать с выборов кандидата от КПРФ за пару недель до выборов, только потому, что там замаячила реальная угроза второго тура.
Не стерпелось, не слюбилось
Словом, электоральная ситуация в стране остается тревожной, что и неудивительно, ведь главный раздражающий фактор — серьезное повышение пенсионного возраста — остается прежним. Напрашивается вопрос: а на что же рассчитывали власти, «выкатывая» свою пенсионную реформу? По всей видимости, только на одно: сразу избиратели ничего сделать не смогут (федеральных выборов нет), ну а потом «стерпится-слюбится». Русский народ, мол, терпелив, ко всему привыкает — привыкнет и к тому, что пенсии теперь с 65, а не с 60. Три года на чтобы притерпеться — вполне достаточно.
Однако теперь, когда до ближайших федеральных выборов остается чуть более полутора лет — нервозность в Кремле и на Старой Площади нарастает. Внезапно выясняется, что со «стерпится-слюбится» все далеко не так просто. Кое-чего не хватает, чтобы электорат действительно успокоился и смирился со своей новой участью; нет экономического роста. Если бы экономика России начала расти хорошими темпами, хотя бы так, как в начале и середине «нулевых» – наверно, люди бы «простили» Кремлю его пенсионный фортель. Однако экономика РФ уже вторую пятилетку в лучшем случае топчется на месте, а доходы населения и вовсе падают чуть ли не шестой год подряд. В таких условиях настроение «прощать» что-либо у населения едва ли возникнет. И даже странно было бы на это рассчитывать.
А это значит, что «Угроза-2021» (год выборов ГосДумы) для Кремля становится более чем реальной. Нужно лишь, чтобы партии и кандидаты пошли на эти выборы с лозунгами отмены «пенсионной реформы» и возвращения к состоянию на 1 июня 2018 года; тогда, скорее всего, монополия «Единой России» на принятие решений будет подорвана в корне, то есть ЕР лишится не только конституционного, но даже и простого большинства. А конституционное большинство в ГосДуме Кремлю и лично Путину может очень и очень понадобиться — никто ж не знает, как и в какую сторону придется перекраивать Конституцию ради пресловутого «трансфера», то есть сохранения Путиным верховной власти в стране и после 2024 года.
Что же делать? Сейчас все пригосударственные мыслители заняты изобретением схем «как нам повысить популярность Единой России», дискуссии выплеснулись в печать и соцсети. При этом все «полемисты» старательно обходят одно, самое очевидное соображение — что для выхода из электорального пике «Единой России» надо прежде всего заявить о своем отказе от поддержки «пенсионной реформы». Эта тема табуирована. И это обстоятельство — настоящий капкан для «ЕР», из которого ей не вырваться. Ведь партия не может ни отказаться от реформы, ни даже объяснить, зачем она нужна! Единственное достойное объяснение, что «у нас нет денег для покрытия дефицита Пенсионного фонда, пожалуйста, затяните пояса», разбивается о всем известный факт профицита федерального бюджета в размере более 3 триллионов рублей только в этом году. «Пенсионная реформа» в итоге стала «Темой, Которую Нельзя Называть» – и она тянет всю конструкцию власти в России на дно.
В Европе и России — свои воландеморты
В этом плане прослеживается занятная аналогия России с Европой. В современной Европе в большинстве стран ЕС также есть такая «тема, которую нельзя называть» – только там это тема мигрантов. Руководство ЕС вместе с руководством Германии, Франции, Италии и многих других стран также упорно, в течение многих лет продавливает политику «открытых дверей» для мигрантов из Африки и Ближнего Востока — и тоже не в силах толком объяснить ни то, зачем это нужно, ни то, почему это нельзя отменить. Но и расплата за это — та же, что и в России: снижение рейтингов правящих партий, рост недовольства, протесты, локальные (пока) победы несистемных и антисистемных сил на выборах разных уровней.
Судя по только что прошедшему съезду «Единой России», в Кремле не оставляют надежду, что опасный рубеж 2021 года удастся проскочить, ничего не меняя в своей политике и не поступившись пенсионной реформой. Там думают, что будет достаточно максимально прижать оппозицию (включая даже КПРФ и ЛДПР) да запудрить мозги электорату массированной пропагандой в духе «жить стало лучше, жить стало веселей».
Однако запретная тема «пенсионной реформы» зияет на теле едросовского мишки, как рана. Для той же КПРФ педалирование этой темы — практически джекпот. Конечно, Зюганов для Кремля вполне управляем и «договороспособен», однако Зюганов стар, да и у любой управляемости есть пределы. Все, кто знаком с настроениями в среднем и низовом звене КПРФ, знают — явный отказ верхушки коммунистов от требования отмены пенсионной реформы может спровоцировать бунт в партии.
Как дальше будет выкручиваться Кремль, не давая добить своего «мишку» через его открытую рану (которую сам Кремль ему и нанес)? Неизвестно. Что ж, скоро мы все это увидим.
